1958. Трагедия Пастернака и звезда Клиберна
Год контрастов. Политическая погода во время хрущевской оттепели переменчива: заокеанский виртуоз «Ваня» Клиберн будет купаться в любви и признании, а Борис Пастернак станет жертвой беспрецедентной травли за роман «Доктор Живаго». Возможно, эта противоречивость была связана с крайне напряженной международной ситуацией: нервы сдавали не только у советского лидера Никиты Хрущева, но и у американского президента Дуайта Эйзенхауэра. До перемен на известинском фронте — назначения главным редактором Алексея Аджубея — оставался год.
Напряженность росла повсюду. Ближний Восток полыхал алжирским конфликтом. В апреле 1958-го в нем сгорела репутация французского правительства. К концу года генерал Шарль де Голль станет президентом Франции и заложит основы дружбы с СССР. И, кстати, именно при де Голле СССР выберет для цветного ТВ-вещания не самый удобный, но разработанный во Франции формат SECAM (вместо более популярного в Европе формата PAL и американо-японского NTSC). С тех пор все попадавшие в СССР для показа по ТВ западные телепрограммы нужно было транскодировать — переводить в советский формат SECAM. На это тратились дополнительные деньги, но политика — важнее.
Перевесила политика и в ситуации с островом Тайвань (бывший остров Формоза) и прибрежными островами с труднопроизносимыми названиями Цзиньмыньдао и Мацзудао, на которые, как и на Тайвань, претендовал Китай. На Тайване еще с давних пор загнездились националисты-чанкайшисты, сбежавшие туда после разгрома режима Чан Кайши. Именно на них делали ставку американцы, разместив на Тайване в 1958-м в пику коммунистическому Китаю свои воинские формирования, способные осуществлять запуск ракет с ядерными боеголовками.
Так создался мировой кризис, по накалу близкий будущему Карибскому (1962). СССР жестко предупредил США: КНР — наш союзник, а там, мол, смотрите сами — будем действовать со «всеми вытекающими». Однако американцы обороты антикитайской риторики не сбавляли и войска с Тайваня выводить не спешили. «Известия» 1958-го каждый день пестрели бесконечными заявлениями Советского комитета защиты мира и всевозможных международных миротворческих VIP, таких как лидер Индии Джавахарлал Неру. В те дни трудно было себе представить, что ровно через год, в сентябре 1959-го, глава cоветского правительства Никита Хрущев и президент США Дуайт Эйзенхауэр будут мирно беседовать за кофе в загородной резиденции президента США Кэмп-Дэвид, названной так в честь внука тогдашнего хозяина Белого дома. И будут обсуждать не только перспективы отмены торговых санкций против СССР, но и проблему всеобщего и полного разоружения.
Однако в ту жаркую осень мало было первому секретарю ЦК партии Никите Хрущеву проблем на международной арене. Так еще и Борис Пастернак с присуждением ему Нобелевской премии по литературе добавил головной боли! В день присуждения Пастернаку премии, 23 октября 1958 года, главный идеолог КПСС Михаил Суслов инициирует Постановление ЦК КПСС «О клеветническом романе Б. Пастернака». Тем самым был дан старт мощной кампании травли поэта, получившей впоследствии условное название «Пастернака не читал, но осуждаю». На заводах, фабриках, в министерствах и в колхозах проходили собрания, где выносились осуждающие «переделкинского затворника» резолюции. Причем никто из голосовавших роман, разумеется, не читал. Одним из немногих, кто отказался шагать в ногу, был академик физик Лев Арцимович. Он логично спросил — дайте мне прежде почитать роман. Разумеется, от него сразу отстали. Спустя всего пять дней после сусловской «агитки» последовало знаменитое Постановление президиума правления Союза писателей СССР, бюро Оргкомитета Союза писателей РСФСР, президиума правления Московского отделения Союза писателей РСФСР. Оно называлось «О действиях члена Союза писателей СССР Б.Л. Пастернака, не совместимых со званием советского писателя».
«Известия» опубликуют его 29 октября 1958 года на последней, 6-й полосе, словно нарочно, рядом с антиамериканскими заклинаниями по поводу «агрессии США против народного Китая». Видимо, такая верстка еще лучше подчеркивала «моральное падение» «отщепенца», «паршивой овцы» Пастернака. Бессмысленно пересказывать тенденциозный текст постановления — читатель может сам ознакомиться с ним в архиве этого выпуска проекта.
В итоге Борис Пастернак был исключен из Союза писателей СССР. Однако у него сохранилась возможность получать гонорары. Он продолжал жить на своей даче в подмосковном писательском поселке Переделкино — несмотря на призывы со стороны верноподданных коллег по цеху выслать писателя из страны. Особенно рьяно старались писатели Вера Инбер и Сергей Михалков.
Но не все были конформистами. Были и те, кто поддержал Пастернака. Например, поэт Андрей Вознесенский. Он тогда только начинал свой путь в литературе. Известно, что в 14 лет Вознесенский отправил свои первые стихи Пастернаку и между ними завязалась дружба. Кстати, в том же 1958 году во Владимире, на родине Вознесенского, вышла его первая поэтическая книга — «Мозаика». Книжечка объемом в 72 страницы и крошечного размера, 11х14 см, с портретом автора работы Ильи Глазунова наделала столько шуму в литературных официальных кругах, что редактора владимирского издательства Капитолину Афанасьеву выгнали с работы. А тираж книги (5000 экз.) хотели уничтожить. Но — обошлось. Так, со скандалом, Вознесенский вошел в большую литературу.
Оглядываясь назад, понимаешь, что если бы Хрущев тогда последовательно проводил начатую им линию на гуманизацию жизни общества и опубликовал столь дорогой сердцу Пастернака роман на родине — хотя бы мизерным тиражом, — всё пошло бы иначе. Хрущев убил бы всех зайцев: порадовал автора и сломал Западу всю игру. И ЦРУ нечего было бы распространять среди советских туристов на Всемирной выставке в Брюсселе в 1958-м — ведь роман перестал бы считаться диссидентским. Но и «Нобеля» у Пастернака тогда тоже не было бы! Ведь до публикации «Живаго» в Италии (1957) Пастернака выдвигали на премию шесть раз, и — ничего. Горького, кстати, выдвигали на «Нобеля» пять раз, и тоже — ничего. После заключительной номинации, в 1932-м, Горький махнул на «Нобеля» рукой и окончательно вернулся в СССР. А другому русскому нобелиату, писателю Ивану Бунину, дали Нобелевскую премию в 1933-м — после его «Окаянных дней» и многократно подтвержденной антисоветской позиции. То, что «Нобеля» по литературе дают вовсе не за «литературу», подтверждает и награждение бывшей советской журналистки, а ныне белорусской диссидентки Светланы Алексиевич (2015).
Борис Пастернак не вынес напряжения битвы с режимом и ушел из жизни в мае 1960 года. Он оставил нам свои божественные стихи, с которыми советские люди тех поколений познакомятся впервые только мельком в фильме Эльдара Рязанова «Ирония судьбы» — песню на стихи Пастернака напевала вся страна: «Никого не будет в доме...». А 700-страничный роман, сгубивший поэта, опубликуют в СССР лишь в перестройку, в 1989-м. Многие его тогда впервые прочитали и даже не поняли, отчего случился весь сыр-бор. «Какая рыхлая, вялая проза», — кстати, написал еще при жизни поэта в своем дневнике писатель и критик Корней Чуковский.
Но мы любим Пастернака не только за его роман. А за его писательскую и человеческую честность. И за непревзойденный поэтический дар. Звезда Пастернака освещает нам путь и сегодня — как свеча из его гениальной лирики, написанной от лица доктора Юрия Живаго.
В те драматические дни 1958-го на творческом небосклоне зажглась еще одна звезда: на Первом Международном конкурсе пианистов и скрипачей имени Чайковского в Москве победу одержал Ван Клиберн. Так москвичи назвали талантливого пианиста-виртуоза Вэна Клайберна из Техаса. 23-летний ученик пианистки, выпускницы Московской консерватории Розины Левиной (Rosina Lhevinne) сразу полюбился и публике, и жюри. Американец «Ваня» Клиберн не раз приезжал в СССР. И в уже преклонном возрасте участвовал в работе жюри того самого конкурса, который принес ему первую, незабываемую минуту славы.
В те дни, когда Клиберну «Известия» посвящали восторженные заметки, в Каннах взял «Золотую пальмовую ветвь» — единственный на сегодня случай в истории отечественного кинематографа — фильм Михаила Калатозова «Летят журавли». Трагическую историю военного поколения, написанную Виктором Розовым, блистательно передали на экране дебютантка Татьяна Самойлова и Алексей Баталов. В сцене прощания героев зал рыдал, слезу утирали и члены жюри. Головокружительно, как живая, летала в кадре камера оператора Сергея Урусевского. Об этой картине потом напишут целые книги. Однако «Известия» отчего-то не посвятят ей ни строчки. Наверное, если бы у руля газеты стоял Алексей Аджубей, он не упустил бы такой возможности прославить советских артистов: он уважал актерскую профессию, сам учился на актера. Но до «эры Аджубея» оставался ровно год.
Архив газеты "Известия":
Семинар года
Основой подъема советского животноводства — чтобы СССР мог за семилетку, 1959–1965 годы, догнать и перегнать Америку по производству мяса, молока и масла — лидер СССР Никита Хрущев «назначил» кукурузу. В самом деле эта культура давала больше всего зеленой массы в пересчете на гектар пашни. Правда, российский климат не очень подходил для выращивания «царицы полей» — так принято было в те годы в советской печати величать кукурузу. Но партия сказала «надо», и сельское хозяйство старалось. Подмосковные аграрии из Красногорского района даже ухитрились вырастить по полтонны центнеров с гектара! Передовым опытом обменивались на всесоюзных «кукурузных семинарах» — об одном из таких и пишут «Известия». Читайте «Известия» от 5 сентября 1958 года.
Событие года
Присуждение Борису Пастернаку Нобелевской премии по литературе. Бориса Пастернака выдвигали на Нобелевскую премию по литературе с 1946 по 1950 год и в 1957-м. Седьмой раз — в 1958 году — оказался удачным: предложение лауреата-57 писателя Альбера Камю было услышано. Пастернаку присудили Нобелевскую премию с формулировкой «За значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиции великого русского эпического романа». Имелся в виду роман «Доктор Живаго». Однако его автору премия принесла горе и, в конечном счете, гибель. Герой романа, которому Пастернак отдал 10 лет жизни, не принял Октябрьскую революцию. Публично признать это в СССР в те годы было равносильно приговору. Роман был опубликован на Западе в 1957-м, что подлило масла в огонь. Писатель оказался между молотом и наковальней. Обе стороны — СССР и Запад — использовали его в политической игре. ЦРУ распространяло западное издание «Доктора Живаго» среди советских туристов за границей. На родине Пастернака исключили из Союза писателей, грозили выслать из страны и подвергли беспрецедентной травле, которой он не смог перенести. В России роман увидит свет лишь в 1989 году. Читайте «Известия» от 29 октября 1958 года.
Лица года
Михаил Калатозов. Советский и грузинский кинорежиссер, сценарист, оператор, один из создателей Союза кинематографистов СССР. Единственный отечественный режиссер, чей фильм «Летят журавли» в 1958 году удостоен Гран-при Каннского кинофестиваля — самого престижного европейского киносмотра. Новатор в кинематографе, Калатозов вместе со своим соратником, выдающимся оператором Сергеем Урусевским, создали и другие киношедевры. Это прежде всего фильм «Неотправленное письмо» (1960) о трагической судьбе группы советских геологов и «Я — Куба» (1964), романтико-героическая драма по сценарию Евгения Евтушенко о революции на Острове свободы. Творческие новшества и приемы Калатозова–Урусевского давно стали библией операторов всего мира. Кроме того, Калатозов прославился советско-англо-итальянским фильмом «Красная палатка» (1969) с Клаудией Кардинале и Шоном Коннери. Картина рассказывала о спасении советскими моряками арктической экспедиции Умберто Нобиле, о чем в свое время подробно писали «Известия», которые, собственно, и организовали эту легендарную миссию. Читайте «Известия» от 29 марта 1973 года.
Ван Клиберн. Харви Лейвен Клиберн-младший, или, как его назвали в СССР, Ван Клиберн, получил всемирную известность в Москве весной 1958 года. 23-летний пианист из США стал обладателем первой премии Первого Международного конкурса пианистов и скрипачей им. П. Чайковского. Американец сразу стал сенсацией конкурса и любимцем публики. После финального выступления ему аплодировали восемь с половиной минут. По легенде, Клиберна наградили по настоянию лидера СССР Никиты Хрущева. Однако всей своей виртуозной игрой и уникальной «ласковой», «распевно-лирической» манерой исполнения Ван Клиберн опровергал эти слухи. «Техасец покорил Россию», — писала про него пресса США. А он, оказывается, учился у выпускницы Московской консерватории и благодаря ей понял душу русской музыки. Творческая судьба «Вани» Клиберна (как его прозвали в Москве) оказалась связанной с Россией. В которую он влюбился заочно и куда мечтал приехать с детства, когда впервые увидел открытку с видом Красной площади. «Известия» много и подробно писали о талантливом пианисте, ставшем символом оттепели в отношениях между двумя странами. Читайте «Известия» от 18 мая 1958 года.
Борис Пастернак. Советский поэт, писатель, переводчик. Один из лучших лириков ХХ века. Родился в Москве в семье творческой интеллигенции. В доме Пастернаков бывали писатель Лев Толстой, композиторы Александр Скрябин и Сергей Рахманинов, художники Исаак Левитан, Василий Поленов — в такой творческой атмосфере формировалась личность будущего лауреата Нобелевской премии (1958). Мечтая о карьере музыканта, Пастернак поступил в МГУ, где изучал юриспруденцию и философию. Стал писать стихи в 1911-м. Был близок к символистам, знаком с футуристом Маяковским. Затем занял независимую позицию. В начале 1930-х советская власть благоволила к поэту. Николай Бухарин, в 1934–1937 годах редактор «Известий», предлагал признать Пастернака лучшим поэтом СССР. Благодаря Бухарину однотомник поэта издавался ежегодно с 1933 по 1936 год. Пастернак выступал на I съезде советских писателей, в Париже на Конгрессе писателей в защиту мира. После чего отдалился от официоза, переводил грузинских поэтов, многие из которых были репрессированы. Любил Грузию, считал ее своей второй родиной. В 1940-е годы переводит Уильяма Шекспира и Иоганна Вольфганга Гете. В 1955-м закончил свой главный роман «Доктор Живаго». С ним связаны трагические события, подорвавшие здоровье поэта. Читайте «Известия» от 29 октября 1958 года.
